Заключенный на снимке сфотографирован для арестантского дела после того, как ему объявлен приговор - смертная казнь через повешение. Но это всего лишь 1913 год, человеку на снимке отмерено еще 10 лет, да таких, что ни в одном боевике не придумать: Керенский будет его другом, Урицкий - политическим оппонентом, Сталин - просителем, его самого в Париже будут называть Графом, а в России "президентом республики". Какой республики? Да Красноярской же.
В 1905 году в Красноярске, чтобы вы знали, была республика, и вот этот Андрей Кузьмин являлся ее президентом. Затем, когда председатель совета министров граф С.Ю. Витте доложит царю, что Красноярск стал центром революции и его надо брать штурмом, Омский полк ночью скрытно перейдет через Енисей и вступит в город. И тогда повстанцы укроются в железнодорожных мастерских. Это случится накануне нового 1906 года. Вот как описал новогоднюю ночь повстанцев один из участников обороны мастерских: "В городе, в новом соборе, ударили в колокол. Рабочие и солдаты поздравляли друг друга. Когда вышел Кузьмин в эту толпу, его встретили несмолкаемым "Ура!". И по этому движению, по приветственным возгласам было видно, как любят, как привязаны к нему солдаты".
Откуда же появился в Красноярске прапорщик Андрей Кузьмин, о котором пришлось докладывать самому царю? А из Барановичей, откуда второй Железнодорожный батальон направлялся в Маньчжурию, на театр военных действий. Но по дороге выяснилось, что в Красноярске бастуют рабочие железнодорожных мастерских. И поскольку этот город был важным узловым пунктом, батальон решили использовать в качестве штрейкбрехеров. Но что такое солдаты Железнодорожного батальона? В сущности - те же рабочие железнодорожных мастерских. И распропагандировать их в городе, где работали две сильнейшие партии - эсдеков и эсеров, было совсем нетрудно. Город уже бурлил, прибытие солдат лишь ускорило события.
Моисей Урицкий, работавший тогда в Красноярске, постоянно пытался вовлечь Кузьмина в местные дела, но прапорщик слыл большим оригиналом: он был эсером и одновременно исповедовал толстовство, поэтому на большевистские штучки не поддавался. Однако когда через несколько дней черносотенцы осадили Народный дом, где Урицкий проводил митинг, Кузьмин не выдержал нейтралитета и с вооруженными солдатами пришел на помощь осажденным, среди которых были уже убитые и раненые. Затем он согласился на военно-политическую демонстрацию, которую планировал Урицкий. С этого момента Кузьмин уже не останавливался. Он возглавил демонстрацию, освободил с гауптвахты солдат, по его приказу была захвачена губернская типография, а военные патрули охраняли порядок в городе. Черносотенцы боялись высунуть нос на улицу.
Зачем это все было нужно прапорщику Кузьмину? А затем, что это было время выборов в Учредительное собрание и в местную городскую Думу, и Кузьмин хотел провести "правильные выборы". Поэтому он и отметелил черносотенцев. Поэтому и поставил охрану к типографии. Поэтому и конфликтовал с эсдеками, которые требовали захватить арсенал и вооружить рабочих, тогда, по его мнению, выборы были бы уже "неправильными"...
Словом, на него имели зуб и большевики, и царское правительство. Кончилось это плохо: большевики, придя к власти, вычеркнули его имя из истории, и о том, что в Красноярской республике президентом был эсер, знал только директор партийного архива - больше никому знать было не положено.
Что касается царского правительства, то тут отдельная статья.
Во-первых, как уже упоминалось, осажденные в железнодорожных мастерских рабочие и солдаты обожали Кузьмина. Поэтому когда кончились продукты и патроны, перед тем как сдаться, они устроили своему "президенту" побег, что было не только романтично, но и очень предусмотрительно: на суде все валили на отсутствующего Кузьмина, а когда из тюрьмы сбежали еще и большевики - Рогов и Шумяцкий, - обвинять стало совсем некого. Рядовым участникам обороны давали от года до трех - сущие пустяки.
Кузьмин эмигрировал в Париж, где в эсэровском журнале анализировал феномен под названием "Красноярская республика". Он учился в инженерной школе, жил очень бедно, был нелюдим и необщителен. Немногие его приятели дали ему прозвище Граф. И вдруг Граф удивил весь политический бомонд Парижа. Он отправился в Грецию, на Афон, где, побеседовав со старцами, принял безумное решение - сдался в Одессе царской полиции, разыскивавшей его несколько лет. Правительство, как уже было сказано, приговорило его к виселице, несмотря на то, что защищал Кузьмина один из лучших в то время адвокатов России - А.Ф. Керенский. Но поскольку правительство было царское, а стало быть, мягкотелое, оно амнистировало Кузьмина, и тот вместо виселицы получил 12 лет каторги. Вернувшись, опять же по амнистии, аккурат в апреле 1917 года, Кузьмин прямым ходом отправился в Петроград, где всеми делами заправлял его друг А.Ф. Керенский. И стал помощником командующего войсками Петроградского округа.
В этом качестве он руководил штурмом дворца Кшесинской, в котором был тогда штаб большевиков в июле 1917 года. Сталин в изданной в 20-х годах "Истории Октябрьской революции" оставил интересное свидетельство, как он ездил уговаривать Кузьмина не применять военной силы и тот, обозвав его "штатским", нехотя согласился немного подождать.
25 октября Керенский, взяв с собою адъютанта Миллера и Кузьмина, бежал из Петрограда в Псков к генералу П.И. Краснову, который со своим корпусом занял Гатчину и Царское Село. До 30 октября казаки бились с красногвардейцами, после чего Краснов и Кузьмин согласились на переговоры. К ним явился Петр Дыбенко - один! Огромный, бородатый, громогласный, с неизменным револьвером в руке, Дыбенко прошел в казармы, цыкнул на пытавшихся его остановить офицеров и открыл митинг. Это был удивительный митинг. Дыбенко с шести утра первого ноября до шести вечера второго ноября убеждал казаков прекратить сопротивление и выдать Керенского - и убедил-таки!
"Министр-председатель", как известно, сбежал, переодевшись то ли медсестрой, то ли матросом. Дыбенко арестовал Краснова, Миллера и Кузьмина. Пока разыскивали транспорт для отъезда в Петроград, арестованных отвели в комнату и приставили караул. Кузьмин опустился на стул, машинально разглядывая газеты, валявшиеся в беспорядке на полу. Последние дни они с Кр асновым пытались из газет определить дислокацию верных правительству войск.
Вдруг одна заметка привлекла его внимание. Это была телеграмма губернского комиссара временного правительства Крутовского из Красноярска: "Большевики заняли солдатами казначейство, банки и все правительственные учреждения. Гарнизон в руках прапорщика Лазо. Обращение к населению парализовано занятием большевиками всех типографий..."
Кузьмин усмехнулся: опять в Красноярске всем заправляет прапорщик - молодой и наивный. Дай ему Бог - история не любит неудачников.
...Его имя больше никогда и нигде не упоминалось. В красноярском "Голосе рабочего" в 1920 году сообщалось, что Кузьмин задержан на станции Маньчжурия при попытке взрыва моста. Да еще в анекдотах Ю. Борева про Сталина рассказана неправдоподобная байка про президента Красноярской республики, причем даже фамилия переврана. Так что, появившись ниоткуда, этот человек и ушел в никуда...
Источник: peoples.ru
