Александр Карелин

Родился 19 сентября 1967 года в Новосибирске.

Он так долго и столь безоговорочно побеждал в любых турнирах высшего ранга, что невозможно было даже допустить мысль о том, будто кто-то может одолеть Карелина. Едва взглянув на него, сразу же понимаешь: он наделен огромной физической силой. Трудно поверить, что она - результат долголетнего, тяжкого труда. Гораздо легче предположить, что это подарок судьбы, который Карелин получил, как только появился на свет. Видимо, поэтому корреспондент американского журнала «Тайм», опубликовавший несколько лет назад очерк о Карелине, не удержался от того, чтобы не прибавить ему при рождении 1,3 килограмма. Доведя вес чудо-младенца до 6,8 кг, он таким образом постарался привести в соответствие реальность и миф о российском суперчемпионе, все победы которого заранее предопределены.

…В 1994 году в Москве состоялся матч по греко-римской борьбе между сборными мира и России. Все поединки были захватывающими. Особый интерес вызывал последний, в котором должны были встретиться Александр Карелин и перешедший в супертяжелый вес чемпион Олимпийских игр, трехкратный чемпион мира в весовой категории до 100 килограммов Нестор Милиан (Куба). Многие зарубежные специалисты надеялись тогда, что именно Милиану удастся прервать череду карелинских побед. Правда, на чемпионате мира-94 в Тампере Милиан проиграл Карелину, но это поражение не поколебало репутации кубинца, так как тогда, примерно через две с половиной минуты после начала схватки, его из-за травмы снял врач.

…Первым на помост вышел Милиан. Легкий и мощный он был похож на поэта: в его глазах светилась затаенная печаль, которая, как принято считать, предшествует созданию лирического шедевра.

Карелин, который, спеша к помосту, изобразил что-то вроде бега трусцой, выглядел куда более приземленным. При этом в его движениях (на ходу Александр слегка загребал своими огромными, 49-го размера ступнями) была какая-то устрашающая игривость…

Как-то Карелин сказал автору этих строк, что первые секунды поединка сразу же дают ему ту информацию о противнике, которую невозможно получить заранее: крепкие ли у него руки, что выражает его взгляд, если он, конечно, смотрит тебе в глаза… Но чтобы таким образом рассказать о себе, противник должен сопротивляться. И Милиан, словно подчиняясь этому пожеланию своего противника, на первых порах делал все, что мог. Однако очень быстро стало ясно: надолго его не хватит. Когда Карелин разжимал руки Нестора, казалось, что они, будто металл, теряющий упругость, вот-вот утратят способность возвращаться в прежнее положение... Карелин же сначала «накатил» своего соперника, заработав два балла, а затем – менее чем через две минуты - положил его на лопатки, одержав чистую победу…

Никто не мог остановить Карелина, который неудержимо шел от успеха к успеху. И это всякий раз заставляло задуматься: чем же все-таки объясняется его удивительный спортивный талант? Может быть, в судьбе Карелина и в самом деле принимали участие высшие силы? Но тогда в его жизни наверняка происходили события, которые не поддаются логическому объяснению...

А как же без этого? Таких событий было, по меньшей мере, два. Первое - это то, что я появился на белый свет, а второе – встреча с Виктором Михайловичем Кузнецовым, моим единственным тренером. Мы с ребятами валяли дурака на улице, и вдруг какой-то молодой, крепкий мужчина с сияющими голубыми глазами пригласил нас в спортзал. Мне было лет тринадцать, я ничего не знал о борьбе и, конечно же, не мог догадаться, что с этого момента и начнется мой долгий спортивный путь

Когда он увлекся спортом, это не вызвало особой радости у родителей – Зинаиды Ивановны и Александра Ивановича Карелиных.

Мне в те годы не очень-то везло. В пятнадцать лет я сломал ногу. Мама тогда запретила мне тренироваться и даже сожгла форму. Ее можно понять: Восьмого марта, в женский день ребята приносят ей мой портфель и говорят: «Ваш сын в больнице»... Все же я успел тогда «посмертно» занять третье место на первенстве Новосибирской области. Ну а после этого руки ломал пару раз. Ребра – раз восемь. Но переломы ребер для борца – это так, ерунда…

Победы пришли ко мне далеко не сразу. Могу назвать многих борцов, которые воспитали меня. Это Владимир Григорьев, Игорь Растороцкий, Николай Макаренко… Виктор Михайлович Кузнецов говорит, что в борьбе интересен не результат, а сам процесс. Великие мастера помогали мне прочувствовать это на практике. Правда, бывали минуты, когда я, тренируясь с ними, в слезах уходил с ковра, ощущая полное свое бессилие.

В 1987 году в финале чемпионата СССР Александр Карелин со счетом 0:1 проиграл двукратному чемпиону мира Игорю Растороцкому. Следующий их поединок состоялся только в январе 1988-го в Тбилиси, где проходило очередное первенство страны. Незадолго до этого Карелин получил сотрясение мозга, настолько серьезное, что, по настоянию врачей, 19-летнего атлета хотели даже вывести из олимпийской команды. Но он все-таки вышел на ковер. И сумел выиграть у своего главного соперника чисто, на туше, проведя два своих коронных приема. Но и после этого спор между ними не был закончен.

Мне говорили: «Тебе всего девятнадцать. Подожди. Дай отбороться Игорю, а когда он закончит, займешь его место». К этому добавлялись еще и хитрости закулисной борьбы… Все это изматывало меня. Но смириться со званием второго я не мог.

За полтора месяца до Олимпиады-88 Карелин и Растороцкий вдвоем отправились в Румынию, чтобы здесь, на нейтральной площадке, окончательно выяснить, кто есть кто.

Я вышел на ковер, наверное, с таким же чувством, с каким выходили на арену цирка гладиаторы. Все преграды, которые я должен был преодолеть, сконцентрировались для меня в одном-единственном человеке. Существовали только он и я на всем белом свете… Счет был небольшой – 2:0, но, по отзывам специалистов, моя победа была убедительной. Вот тогда-то впервые в жизни я вскинул руки вверх и исполнил что-то вроде танца…

Необходим был невероятный душевный подъем, чтобы Карелин, очень строго контролирующий свои эмоции, позволил себе такую вольность. Ведь даже обретя всемирную известность, он всегда, если была такая возможность, старался оставаться незамеченным. Вот всего лишь один пример. Перед Балом чемпионов, проходившим в 1993 году в Москве, Карелин вместе со своим другом пловцом Евгением Садовым наблюдал, как готовятся к выступлению участницы шоу. Когда же одна из девушек спросила его: «А вы-то кто? Каким видом спорта занимаетесь?» Карелин, выдвинув вперед своего товарища, сказал: « Это трехкратный олимпийский чемпион Евгений Садовый, а я… его массажист».

…В финале Олимпиады-88 в Сеуле Карелин должен был встретиться с болгарином Рангелом Геровски. Знатоки отдавали предпочтение Карелину: во-первых, он представлял ведущую школу борьбы, а, во-вторых, уже успел громко заявить о себе, выиграв чемпионат Европы. Однако Рангел Геровски уже через секунду поставил вчерашнего юниора на место, проведя бросок, оцененный судьями в три балла. На перерыв борцы ушли при счете 3:2 в пользу Геровски.

Потом, встречая в книгах описание ночи перед казнью, я мог безошибочно определить, говорит автор правду или нет, потому что сам прочувствовал все это во время того поединка. Во втором периоде судорожно пытался изменить ход схватки, а в моем сознании все длилась и длилась «ночь перед казнью»… У меня уже не было возможности пробовать разные варианты, и я все поставил на один свой коронный прием. И за 15 секунд до конца мой «обратный пояс» сработал. Борцам этот прием очень не нравится: никто ведь не любит падать со второго этажа…

Мне подняли руку, но я не почувствовал ни радости, ни удовлетворения. Было другое ощущение: наконец-то камень свалился с моей шеи… Когда же я вышел в зал, сил хватило только на то, чтобы улыбнуться…

В 1992 году на Олимпийских Играх в Барселоне судьба золотой награды тоже была решена в считанные мгновенья. Только на этот раз – в самом начале схватки… В финальном поединке противником Александра Карелина был шведский тяжеловес Томас Юханссон. Эта схватка закончилась через 19 секунд. А вот ее предыстория длилась куда дольше… В 1986 году Юханссон победил на чемпионате мира. Его успех называли триумфальным, ведь в финале Юханссон взял верх над фаворитом – Владимиром Григорьевым. Через несколько месяцев после этого сборная команда СССР (в ее составе был и Григорьев) отправилась в Швецию. Карелину тогда было 18 лет, и это был его первый «взрослый» зарубежный турнир.

Мы с Владимиром Григорьевым оказались в одной подгруппе, а Томас – в другой. Я выиграл у Григорьева и вышел в финал. И здесь Юханссон сделал мне «долгоиграющий» подарок: якобы из-за травмы он снялся с соревнований. Я видел, что произошло на ковре, - никакой травмы не было. Почему же Томас пропустил меня к пьедесталу? Видимо, только потому, что, выступая у себя дома, не хотел рисковать…

С тех пор мы не раз встречались с Юханссоном, но ему не удалось выиграть у меня ни единого балла. Общий счет – сто с лишним: ноль в мою пользу. И объясняется это вовсе не тем, что я был так уж сверхъестественно хорош. Причина в другом: я вдруг почувствовал, что пусть чуть-чуть, но превосхожу Юханссона. И виноват в этом был он сам. Проигрывает ведь не тот, кто пропустил прием, а тот, кто готов проиграть. Внутренний стерженек, который определяет характер, он ведь не гнется – ломается…

На Играх в Барселоне судьба вновь свела Карелина и Юханссона в финальной схватке. Саша старался не столько подавить Томаса, - рассказывал потом один из авторитетнейших тренеров Николай Есин, - сколько помочь ему не потерять достоинства при поражении и не получить при этом травмы.

Юханссон даже не пытался что-либо противопоставить Карелину.

- Я не участвовал в том поединке, - сказал он после финала. - Я лишь со стороны наблюдал за суперзвездой. Казалось, что Юханссону так никогда и не представится шанс выиграть хотя бы один балл у Карелина. Однако в 1993 году, на чемпионате мира в Стокгольме ему неожиданно предоставилась такая возможность… В первой схватке Карелин встретился с американцем Мэттом Гаффари.

Выиграв первый балл, я попытался перевернуть моего противника и повредил два ребра с правой стороны. Нижнее оторвалось, другое – рядом с ним – сломалось. Эти ребра западали, давя на печень, поэтому я все время чувствовал во рту привкус желчи. Но я все же победил со счетом 3:0. С ковра вышел в полной растерянности. Лег, ко мне подбежали ребята: « Ну, как ты? Будешь сниматься?»

Мне помог немецкий медик – своего у нас тогда не было: когда вместо сборной СССР создавалась сборная России, о докторе почему-то забыли…

А через двадцать минут Александр Карелин должен был выйти на ковер против своего главного противника – Томаса Юханссона…

Мы вышли, и Томас выиграл у меня один балл: когда я наклонился, сломанные ребра заклинило, и я не смог вовремя выпрямиться. Но затем мне удалось трижды вытащить Юханссона на «обратный пояс» и бросить его. Счет стал 12:1. Ну а остальные поединки прошли более-менее гладко. Никаких фейерверков не было. Баллы я набирал потихонечку. Сильно не разгулялся. И в финале чисто положил Сережу Мурейко из Молдавии. Ребра срастались долго. Месяца два с половиной я не мог ни бороться, ни заниматься штангой, даже бегать не мог. И глубоко дышать мне тоже было трудновато.

После того чемпионата мира Юханссон сказал, что Карелин, мол, специально ввел всех в заблуждение: со сломанными ребрами так бороться нельзя.

А через три года, на чемпионате Европы Карелин вновь ввел всех в заблуждение. Он тогда перенес тяжелейшую травму – у него оторвалась большая грудная мышца и образовалась огромная гематома весом около полутора килограммов, что по сути дела лишило его возможности действовать правой рукой. Казалось бы, ему нечего было и думать о том, чтобы выступить в Будапеште. Однако спортивный врач Валерий Сергеевич Охапкин заявил, что Карелин может выйти на ковер и что всю ответственность за любые последствия этого шага он берет на себя. И Карелин совершил невозможное – в полном смысле одной левой выиграл чемпионат Европы. Там же, в Будапеште, ему сделали операцию, которая продолжалась два часа.

Лучшие венгерские ортопеды сказали мне тогда: « Месяцев через девять ты, наверное, сможешь поднимать стакан правой рукой». А вот у Валерия Сергеевича было на этот счет иное мнение. Он приехал ко мне в Новосибирск и на протяжении полутора месяцев, которые оставались до Олимпиады в Атланте, лечил и восстанавливал меня, проводя до девяти процедур в день. В те дни он создал новую методику, позволяющую в кратчайшие сроки восстановить здоровье спортсмена после тяжелой травмы. Сам он об этом, правда, никогда не говорит. Но я-то всегда помню о том, что он минимум на пять лет продлил мою спортивную карьеру….

В Атланте Карелину вновь противостоял Мэтт Гаффари, которому, как многим казалось, теперь ничто не могло помешать взять реванш. Но так казалось только до начала схватки, которая принесла Карелину третье олимпийское золото…

В течение тринадцати лет Александр Карелин не знал поражений, однако он, вероятно, чувствовал, что его «черный день» приближается.

Я часто ощущаю себя чем-то вроде чучела медведя, - главной приманки уличного фотографа. Все хотят со мной сняться, подводят своих жен, сажают на меня своих детей… Я не возражаю. Это ведь тоже популярность. И если где-то будет напечатана моя фотография, это увеличит вероятность того, что, скажем, в аэропорту Шереметьево меня не остановит милиционер и не поинтересуется, почему этот лысый здоровый парень болтается здесь. Наоборот, он может подойти и спросить: «Послушай, уж не твою ли фотографию я видел там-то и там-то?» Но я понимаю, что все это – быстротечно. Завтра я сойду с помоста – и все. Отключатся прожектора и микрофоны, и если я даже очень захочу снова войти в луч света, мне это не удастся…

Кажется, что потрясающая интуиция Карелина заранее подсказала ему, когда и как это произойдет. И, может быть, именно поэтому перед своей четвертой (!) олимпиадой Александр, который к тому времени успел стать депутатом Государственной Думы Российской Федерации от партии «Единство» (он входил в первую тройку – лицо партии, которая партией, строго говоря, не была), вместо того, чтобы полностью сконцентрироваться на спорте, он занялся, и серьезно, политической деятельностью…

В 2000 году на Олимпиаде в Сиднее Александр Карелин со счетом 0:1 проиграл американцу Рулону Гарднеру: взяв соперника в захват, Саша вдруг на какое-то мгновенье разжал свои объятья, и это, согласно новым правилам, введенным незадолго до олимпиады, принесло Гарднеру победный балл. Но почему же все-таки Карелин даже в дополнительные три минуты не смог переиграть американца, которого никто не считал его главным конкурентом? Сам Карелин сказал потом, что ему «не хватило эмоций».

Тебя охватывает ощущение, будто весь ты затянут паутиной. И наступает безразличие, что ли. Да, безразличие ко всему. И с этим ничего нельзя поделать. Бывает, ляжешь, и кажется, что сердце не бьется. А самое страшное, это когда вдруг понимаешь, что тебе уже ничего не хочется…

После Игр в Сиднее у Карелина не было ни малейшего желания оправдываться, объясняя свое поражение теми или иными причинами. Специалисты же вспомнили, что на последнем чемпионате страны, который открылся за девять месяцев до олимпиады, Александр выступал с температурой под сорок и что незадолго до Игр он получил травму реберной дуги и перенес осложнение после гриппа…

Почему я проиграл в Сиднее? Объяснений, конечно, масса. И можно без конца их перечислять, однако судить о происшедшем следует по результату. Что бы я ни говорил сегодня, от этого я все равно не стану первым… Ну а любые оправдания только унижают меня. Со дня того поражения прошло уже около трех лет, однако и сегодня это еще живая тема. Совсем недавно я вновь убедился в этом. По приглашению президента Кабардино-Балкарии летел в Нальчик, и в аэропорту Домодедово ко мне подошел какой-то человек. «Карелин?», - взглянув на меня, спросил он. – «Карелин». - «Не расстраивайся. Я уже простил тебе инфаркт, который получил после Сиднея».

Для меня поражение в Австралии было очень большим потрясением, с которым я долго не мог справиться, хотя и готовился к Играм в Сиднее как к своей последней олимпиаде... Приехав домой, почему-то напрочь забыл о своей спортивной сумке, в которой была олимпийская экипировка. Разобрал ее только через полтора года, когда она вдруг зачем-то понадобилась…

В последние годы в моей жизни было очень много событий. Но за их круговертью не могу забыть о том, что произошло в Сиднее. Ко мне и сегодня подходят люди, мечтавшие о том, чтобы я победил, и которые не могут свыкнуться с тем, что я проиграл. Что могу им ответить? Только одно: « Извините», потому что обманул их ожидания. Один мой хороший друг сказал мне однажды: «За десять минут финальной схватки ты, Саша, из борца превратился в драматурга». Я спросил: «Почему?» - «Потому что заставил плакать пол-России» А это, конечно, трудно себе простить.

Надеюсь, что лет через пять боль все же пройдет. Мне очень помогает то, что мои болельщики не утратили доброго отношения ко мне – я постоянно слышу слова сочувствия и поддержки, и мне очень приятно, что до сих пор многие видят во мне прежде всего спортсмена, а уж потом – члена парламента Российской Федерации.

Теперь мне редко удается приходить в зал, потому что почти все время нахожусь в Москве, за исключением тех недель, когда работаю в округе, веду прием, встречаюсь с избирателями и местным руководством. Сейчас стало намного легче: нет той ответственности, которую всегда ощущал, выступая за национальную сборную. Мне тогда очень часто снились тяжелые тренировки, и даже во сне я слышал звон штанги…Теперь же борюсь только за себя. Во все эти фитнесс-клубы не хожу - фактура не та. Могу прийти только в свой борцовский зал… И если вижу, что там тренируются тяжеловесы, всегда спрашиваю: « Кто хочет попробовать депутатского тела?» И такие попытки бывают, но пока никому не приносят успеха. Сейчас не вижу, чтобы у кого-то было особое желание побороться со мной.

Тренируюсь два раза в неделю. Бегаю «десятку» раза три в неделю. Если же такой возможности нет, – занимаюсь на велотренажере.

Много размышлял о том, каково мое сегодняшнее положение среди братьев по борьбе. Не помню уж, кто подсказал, что борьба – это жизненная доктрина и что тот, кто причастен к борьбе – это либо действующий борец, либо просто борец. Так вот я – борец, и навсегда им останусь.

Хочу, чтобы Россия была самодостаточной страной. И никогда не забываю, что Россия - это не только Москва, это – регионы. Меня возмущает, когда я слышу рассуждения об «электорально непривлекательной части российского населения», то есть о тех тридцати миллионах россиян, которые живут за Уралом.

Главное богатство нашей страны – это не сырье, а люди. В Новосибирской области, например, нет особых природных богатств за исключением леса и недавно открытого нефтяного месторождения на Севере, но у нас – три академгородка и около ста различных институтов – учебных и научно-исследовательских.

К сожалению, мой образ мыслей и действий не очень-то подходит для того, чем я сегодня занимаюсь. Привык все решать сам и сразу, а работа депутатов – законотворчество - это коллективное дело.

Недавно одна молодая девушка, узнав, что я не буду баллотироваться на следующий срок, спросила: « А как же вы будете расти?» По ее мнению, расти можно только следующим образом: если сегодня ты депутат Думы, то завтра должен стать членом Совета Федерации, а послезавтра – министром или ответственным сотрудником администрации президента. Но неужели нельзя расти как-то иначе? Поддерживая, например, лучшие начинания на своей малой родине и создавая там что-то жизнеспособное…

Вот далеко не полный перечень титулов и званий А.А. Карелина: Заслуженный мастер спорта по греко-римской борьбе, четырехкратный чемпион СССР (1988-1991), чемпион СНГ 1992 года, восьмикратный чемпион России (1993-2000), чемпион олимпийских игр в Сеуле (1988), Барселоне (1992), Атланте (1996), серебряный призер Олимпийских игр в Сиднее (2000), двенадцатикратный чемпион Европы (1988-1996 и 1998-2000), девятикратный чемпион мира (1989-1991, 1993-1995 и 1997-1999). Государственные награды: Золотая Звезда Героя России, ордена Дружбы и Почета. Спортивные награды: Олимпийский орден «Золотая пальмовая ветвь», Золотой орден ФИЛА (Международной федерации борьбы), Золотой пояс сильнейшего борца планеты. Доктор педагогических наук, полковник налоговой полиции, депутат Государственной Думы России.

На этих фактах можно было бы поставить точку. Однако… Готовя материал об Александре Александровиче Карелине, редакция рассчитывала рассказать не только об удивительном спортивном пути этого великого спортсмена, ставшего одним из символов мощи нации, ее героем, причем как в былинном, так и в официальном смысле слова – Герой России. Хотелось ощутить и донести до читателя его эмоции, человеческие пристрастия, раскрыть нюансы характера. Пришлось воспользоваться жанром интервью, не характерным для нашего издания и более подходящим для журнала, но оттого не менее информативным.

А вы когда-нибудь обращались к Богу со словами: «Господи, прости меня грешного…»

То, что все мы грешны – это истина, не требующая доказательств. Но что касается меня, то я еще не достиг того возраста, когда человек начинает сомневаться во всем, в том числе и в правоте своих поступков. Не могу сказать, что я истинно верующий, потому что молод, горяч и иногда даже необуздан в своих проявлениях. Тем не менее, по своему опыту знаю, что исповедь действительно дает душевное успокоение. Необходимо и причащаться и исповедоваться, но вовсе не для того, чтобы продемонстрировать кому-то, что ты настоящий русский, а потому знаешь, что такое снег, носишь шапку-ушанку из меха дикого животного, да еще ходишь в церковь, не забывая при этом, снимать эту свою шапку… Думаю, что пройдет еще немало лет, прежде чем посещение храмов станет для нас насущной потребностью. Но мы должны стремиться к тому, чтобы обрести ее, и это в конце концов поможет нам…

Однажды, когда я учился в седьмом классе, у нас с ним возник спор. И он сказал: «Настоящий мужчина должен быть крепким физически, иметь собственный взгляд на все и обладать крепким характером. Ну а стричься он должен коротко». С тех пор я и хожу «лысым», хотя от природы у меня кудрявые волосы и когда-то даже чуб был казацкий.

А ваш отец из казаков?

Нет. Он сибирский мужичок. Всю жизнь шофером проработал…

Наверное, самые важные слова Карелин-старший сказал своему сыну в Сиднее, сразу после финальной схватки.

Отец тогда впервые приехал на Оимпиаду и дважды в день перезванивался с матерью, рассказывая ей обо всем. И вот, когда я, не сумев сдержаться, плакал перед награждением, отец подошел ко мне и произнес слова, которые, если их несколько пригладить, прозвучали примерно так: « Сынок, ну чего ты разнылся? Все это суета сует и бесполезное томление духа. Ты живой, и все мы живые. Успокойся. И плюнь на то, что здесь с тобою случилось». Я, конечно, не ожидал, что мой отец, водитель с тридцатилетним стажем и в прошлом боксер-любитель, в качестве утешения процитирует слова одного из греческих мудрецов о бесполезном томлении духа…

Тренер сборной России по греко-римской борьбе Шамиль Хисамутдинов разговоре с Карелиным обошелся без цитат. « Саня, - сказал он, - четыре года назад, в Атланте только ты из всей нашей команды сумел завоевать «золото». А в этом году пацаны тебя прикрыли. Да, ты оступился, но на этот раз мы после проигрыша в Атланте в командном зачете вновь стали сильнейшей командой Игр. И это произошло во многом благодаря тому, что все четыре предолимпийских года ты оставался в команде и был для всех примером самоотверженности и самодисциплины. И в том, что наши молодые мастера Мурат Карданов и Вартерес Самургашев добыли в Сиднее «золото», есть и твоя заслуга»…

Скажите, а если бы можно было вычеркнуть из вашей жизни это поражение, вы бы на это пошли?

Нет. Это поражение – часть моей жизни, и я не могу от него отказываться. Когда Игры только окончились, шли разговоры о том, что, дескать, мне надо помочь – оспорить судейское решение, внести куда-то какие-то деньги и добиться того, чтобы мне тоже вручили золотую медаль. Да я бы ни за что ее не принял. Такая помощь не только не нужна – она оскорбительна.

…В одну из своих первых встреч с Карелиным я, заговорив с ним, не узнал своего голоса: он стал тихим и тонким. Карелин же, прислушиваясь к моим невнятным словам, ободряюще улыбался, видимо, давно привыкнув к тому, что люди теряются в разговоре с ним.

Если бы я тогда лучше знал Карелина, то постарался бы поскорее справиться со своей «голосовой недостаточностью», чтобы не обидеть прославленного атлета, который, несмотря на свою фантастическую мощь, очень уязвим. Но кому придет в голову, что твой искаженный до неузнаваемости голос и изумленный, испуганный взгляд могут задеть за живое суперчемпиона?

Однажды я все же решился его спросить:

Вам мешает ваша внешность?

Нет. Всему свое время. Чтобы тебя поняли, надо подождать.

А вы привыкли к тому, что люди теряются при встрече с вами?

Привыкнуть к этому трудно. Но иногда бывает по-другому: я сам испытываю растерянность, когда вижу, как некоторые люди меня воспринимают. Так, например, было в Швеции, где я встретился с одной любительницей борьбы. После окончания соревнований она, явно подшефе, зашла к нам в раздевалку. Взглянула не меня и говорит (мне переводили ее слова): «Знаешь, в фильме «Рокки-4» меня поразил один из героев – русский боксер Иван Драга. Раньше я думала, что создатели фильма специально выбрали на эту роль актера пострашнее, чтобы попугать зрителей русскими. Но теперь, увидев тебя, поняла, что все вы такие».

Мы посидели с ней, посмеялись. Эта шведка меня и в самом деле развеселила, поскольку «страшнего русского» в том фильме играл шведский актер Дольф Лундгрен.

- Ну а сами-то вы как относитесь к своей внешности? – спросил я Сашу.

- Нормально. Когда бреюсь, в обморок не падаю, - на полном серьезе ответил мне Карелин, заставив гадать, над кем он подсмеивается, рассказывая эту историю: над своей шведской поклонницей, над самим собой, а может быть, над всеми, кто видит в нем « страшного русского»? Думаю, что самого Карелина все это мало волнует – у него жена-красавица и трое детей – Денис, Ваня и совсем еще маленькая Василиса.

Карелин не любит говорить о своей семейной жизни. Когда же я сделал попытку расспросить об этом, ответил так:

- Мои близкие, конечно, страдают от того, что у меня столько дел. Ведь я ни на шаг не отошел от Федерации борьбы – постоянно общаюсь со своими товарищами, и если это позволяет мой рабочий график, выезжаю на различные соревнования, в том числе, конечно же, и на турниры на приз Карелина, которые я провожу с 1991 года.

К сожалению, из-за всего этого мои дети чаще всего видят меня не дома, а на экране телевизора. Старший Денис уже привык к тому, что если утром папа не ходит по дому, значит, он уже уехал, потому что все рейсы у нас – утром…

В знаменитой английской сказке сказано, что дом поросенка – это его крепость. Эти слова можно отнести и ко мне. Рядом с моими родными я могу ничего не опасаться. Быть полностью открытым, самим собой. Думаю, что кое-какой толк в семейной жизни от меня есть: гвозди я забиваю нормально и готовить люблю, особенно рыбу. Правда, рыба должна быть хорошая…

В одном из американских журналов я как-то прочитал о «секретах» Карелина, о том, что он с удовольствием бегает зимой по тайге, по пояс проваливаясь в снег. Ну, а может быть, подумал я, в этой русской клюкве все же есть доля истины?

Скажите, вы в медведя когда-нибудь стреляли?

У нас, в Сибири, охотятся по-другому. С листиком фанеры и молоточком. Вы знакомы с этим способом?

Нет…

Поднимаешь медведя, он встает на задние лапы, ревет и идет на тебя.

???

Подставляешь ему фанеру, он пробивает ее когтями, а ты молоточком аккуратненько их загибаешь. Все. Медведь – твой.

Вообще, съездить на охоту мне удается не чаще чем раз в год. Правда, пыл добытчика, доставшийся мне от предков, гаснет уже после первых выстрелов. Я ведь охочусь не потому, что одержим жаждой выследить, например, оленя и убить его. Охота – это время, проходящее в поиске, это зимовья в тайге, костры… И это самое большое удовольствие, какое только есть в жизни, - общение с хорошо знакомыми тебе людьми. И, наконец, это непередаваемое чувство родства с твоими предками, которые в незапамятные времена тоже прошли по этим местам.

А что сейчас встает в вашей памяти, когда вы вспоминаете об этих походах?

Голубая вода, кедры, костер…Легкий морозец лишь усиливает запах хвои, а дымок костра сообщает всему ощущение обжитости. У нас, под Новосибирском и земля пахнет по-особому, и вода светится ночью…

Наверное, многие хотели бы стать вашими друзьями. А для вас, если вы с кем-то знакомитесь, имеет значение, богат этот человек или нет?

Не имеет, конечно. Но всегда хочется, чтобы у хороших людей были бы еще и деньги.

Что вам не нравится в самом себе?

Многое. Но больше всего – мнительность.

Вы чего-нибудь боитесь?

Высоты, наверное. Мне неприятно смотреть вниз из окна небоскреба. И еще я очень боюсь неискренности. Если, скажем, ты хорошо относишься к какому-то человеку, то хочется, чтобы и он отвечал тебе тем же. Но порой бывает, что он, прежде чем определить свою линию поведения по отношению к тебе, начинает оценивать твои связи и возможности, прикидывая, выгодно ли это для него или нет.

В сибиряках - во всем, что они делают, - есть особая размеренность и сдержанность. Не потому что они замороженные, нет. Эти люди стали такими, потому что их внутренняя суть сформировалась под влиянием Сибири, ее огромных пространств, ее масштабов, которые оберегают от опасности переоценить себя, преувеличив значение того, что ты сделал.

Однажды, например, я прочел в одной центральной газете, что у Карелина, мол, шикарный особняк с гостевым домом и с огромным мраморным бассейном. После этого я начал строить у себя во дворе бассейн. Правда, не мраморный… А то, думаю, придут ко мне какие-нибудь люди, прочитавшие ту статью, а бассейна-то у меня нет…

С какого времени вы стали работать в налоговой полиции?

С 1995-го года.

Чем вас привлекла эта работа?

Наша главная задача – прогнозирование и выявление оперативным путем преступлений против государства, связанных с неуплатой налогов. Когда я пришел, налоговая полиция только создавалась, и мне было очень интересно во всем этом участвовать.

Лет десять назад Карелин говорил, что хотел бы стать юристом. Я же в ответ заметил, что это желание вряд ли осуществимо, так как невозможно, наверное, и выступать в турнирах высшего ранга, и изучать юридические науки..

Смириться с этим – значит предать самого себя. А вдруг в шестьдесят лет, когда ты вспомнишь о своих давних мечтах, тебе станет стыдно? Ведь ты не узнал того, что должен был узнать за то время, которое было тебе отпущено. Нет, уж лучше пусть мне сейчас будет трудно... Я не отказался от своего желания, а лишь из-за слабости характера дал себе отсрочку. Не убежден, правда, что моя попытка – если я решусь на нее – будет успешной. Но тогда я, по крайней мере, смогу сказать: пробовал, мол, да не получилось…

Работая над своей диссертацией, я одновременно сумел окончить в конце концов Университет МВД и получить диплом юриста – правоведа.

Восторгаться необычайной разносторонностью Карелина в его присутствии не следует: в таких словах Александру всегда чудится снисходительный шепоток: «Надо же, спортсмен, а тоже может что-то делать, как и все нормальные люди». Но в разговоре с ним нетрудно выяснить, что он любит английскую и американскую литературу и очень хорошо знает Достоевского; если какой-то автор ему особенно нравится, старается обязательно раздобыть его жизнеописание, чтобы, словно кальку, наложить события жизни писателя на его произведения.

Знаменитый кинорежиссер Стивен Спилберг сказал в одном из своих интервью, что долг художника – как можно лучше понять себя, чтобы стать самим собой. Кроме того, он заметил, что если бы оценивал себя так же, как зрители, то давно бы утратил способность создавать что-то новое и постоянно имитировал бы «великого Спилберга». Ну а поскольку спорт очень близок к искусству, то мне хотелось бы вас спросить: а к вам уже пришло ощущение, что вы стали самим собой?

Иногда такое бывает. Но я еще только в начале пути. Мне близко и высказывание Спилберга о зрителях. Если бы я смотрел на себя так же, как на меня смотрят мои поклонники, то меня, наверное, всякий раз раздувало бы от самодовольства, когда они выказывают мне свои восторги.

А как складываются ваши отношения с теми, кого вы встречаете в коридорах власти?

Сегодня могу куда угодно прийти в джинсах и свитере. И для меня это своего рода тест, позволяющий проверить, интересен ли я сегодня как человек для моих собеседников. Если же перед каким-то приемом мне дадут понять, что обязательно нужно надеть костюм и галстук – это будет означать, что я – сам по себе – уже никому не нужен…

А какой деятель русской истории вам наиболее близок?

Столыпин. Он не ждал, пока страна дорастет до его идей. Не стеснялся говорить о том, что было непопулярно. Я прочитал два его жизнеописания, сейчас изучаю третье. Петр Аркадьевич о многом сказал и многое предвосхитил. И, в частности, показал, как следует разговаривать с Думой…

Если бы можно было найти книгу, в которой были бы ответы на все вопросы… Но ее нет, поэтому приходится много читать, может быть, даже слишком много. Правда, знания о жизни получаешь не только из книг. Мне, например, всегда везло на интересных и добрых людей, которые поражали своей искренностью. И это, наверное, самая привлекательная черта россиян.

А когда у вас на душе бывает особенно хорошо?

Когда меня окружают нормальные люди без ос обых заломов и перегибов. Мне нравится спокойная, размеренная жизнь, когда можно, например, просто прийти в кафе и, сидя за чашкой кофе, почитать газету. Хочется, чтобы те, кто окружают меня, тоже были уверены в своем завтрашнем дне: трудно ведь жить среди людей, которых постоянно мучают страхи. Хочу, чтобы всем было тепло. Только тогда можно говорить о простом, бытовом счастье.

… В своем знаменитом произведении «Русская идея» Николай Бердяев, которого так любит Карелин, писал, что «…есть соответствие между необъятностью, бесконечностью русской земли и русской души, между географией физической и душевной». Эти слова вполне можно отнести и к Александру Карелину.

У меня есть ощущение, что все мы движемся по одному руслу жизни и что многие закономерности, которые мы сегодня пытаемся понять, люди осознали давным-давно. Порой мне кажется, что мы хотим своими словами пересказать книгу, написанную еще в незапамятные времена.

Источник: peoples.ru