На чтение: 7 мин.
Поделиться: 
Жанна Корсунская
Жанна Корсунская

Жанна Корсунская

романистка

Фамилия
Корсунская
Имя
Жанна
Дата рождения
не указана
Возраст
не указан
Страна / Гражданство
Израиль
Категория
Романисты

Романы и повести Жанны Корсунской написаны на русском языке, а в Израиле некоторые из них переведены и изданы на иврите. В этом году ее книга "Королева на левом бедре" вышла и в России.

Десять лет назад Жанна Корсунская репатриировалась с родителями, братом и восьмилетним сыном в Израиль. Жизнь пришлось начинать практически с нуля. Жанна проработала несколько лет на израильском телевидении, а ныне она - парламентский советник депутата кнесета и пресс-атташе Комиссии по алие и абсорбции. Недавно, впервые после 10-летнего перерыва, посетила Россию.

- Как складывалась ваша жизнь в Израиле?

- До репатриации я успешно работала журналисткой на омской студии телевидения. Приехав в Израиль, около двух лет пыталась интенсивно работать в различных частных телекомпаниях, делать собственные проекты. Однако работать по контрактам, без постоянной зарплаты было очень сложно. В какой-то момент я поняла, что должна оставить телевидение и заняться чем-то таким, чтобы содержать семью. Моя жизнь, как и жизнь всякого репатрианта, была очень непростой. Когда я начала самостоятельно зарабатывать, то стала получать от этого удовольствие. Очень здорово, когда ни от кого не зависишь и никому ничего не должен.

- И в то же время вы стали писать. Почему?

- Я находилась в ситуации, когда пытаешься сохранить свое человеческое достоинство, верность идеалам юности и в то же время стараешься устроиться в этой сложной жизни. Все это вместе плюс отказ от творческой работы на телевидении послужили толчком к тому, что я начала писать. Творить на бумаге - не фильм снимать, не надо искать спонсоров. Ручка и бумага - вот все, что необходимо.

- Все, что собрано в книге "Королева на левом бедре", написано от первого лица. Это действительно автобиографические подробности или литературный прием?

- Эта книга - не "дневники курсистки". На меня оказал громадное влияние Владимир Высоцкий. Многие его песни написаны от первого лица. Этот прием дает возможность автору полностью перевоплотиться в героя. Создается ощущение, что все это происходило со мной. На самом деле только роман "Королева на левом бедре" переплетается с моими личными впечатлениями, будучи основан на наших семейных легендах. Прообразом героини стала моя бабушка Рахель. Я пишу не только для потенциального читателя, но и для себя, ибо сам процесс письма для меня своего рода исцеление.

- А как случилось, что ваша книга была переведена на иврит и издана?

- Как все в Израиле - совершенно неожиданно! Когда я в очередной раз искала работу на телевидении, меня направили на режиссерские курсы. Там я познакомилась с Шаем Марковичем, журналистом и режиссером, который с восьми лет живет в Израиле, но хорошо говорит по-русски. Я ему дала почитать свои повести на русском языке. Через некоторое время он принес мне перевод одной из них - "Надувного сердца". Мол, так понравилось, что просто не мог не перевести на иврит. Через некоторое время одно из крупнейших в Израиле издательств "Последние новости" обратилось ко мне с предложением издать мою книгу. Хотя перевод Шая Марковича им не очень понравился, анонимный конкурс на лучший перевод он все-таки выиграл! Язык в книге остался таким же легко читаемым, как и в русском варианте.

- Можно ли прожить в Израиле, зарабатывая деньги писательским трудом?

- Это у советских писателей была возможность получать высокие гонорары, жить в домах творчества... На самом деле писательский труд не дает такой возможности. Только очень знаменитые авторы могут прожить, зарабатывая своим творчеством, а в основном писатели во всем мире имеют еще какую-то профессию.

- И вы избрали для себя политическую карьеру?

- Сейчас я работаю в кнесете. Это очень интересно! Видишь все решения, которые принимаются на уровне правительства, видишь, как формируются новые законы и бюджет, что происходит во внутриполитической жизни. Я начала работать в Комиссии по алие и абсорбции, прожив в этой стране только семь лет, так что все эти проблемы были мне очень близки. Когда мы получаем письма от новых репатриантов, я стараюсь их перевести на иврит как-то особенно эмоционально, чтобы работники кнесета за каждым письмом смогли разглядеть людские судьбы.

- Изменилось ли к вам отношение в кнесете после того, как вышла ваша книга?

- Конечно. Теперь, представляя меня, мои боссы говорят: писательница. Но, в принципе, в работе от меня требуются другие качества. Важно понимать все, что происходит внутри кнесета и внутри нашей русскоязычной общины.

- Вы испытывали когда-нибудь ностальгию по России?

- Мне некогда было ностальгировать. Нужно было учить иврит, работать, воспитывать сына, помогать родителям. Уезжая, я сказала всем: "Если кто-то захочет меня найти - найдете в Иерусалиме". Когда человек решается на репатриацию, он должен четко для себя решить, где он хочет жить, и понять, что уезжает навсегда. Поэтому по приезде я стремилась стать израильтянкой, выучить язык.

- За эти десять лет у вас никогда не возникало желания посетить Россию?

- Когда я уезжала, у меня была мечта вернуться человеком знаменитым, сделавшим в Израиле карьеру. Спустя десять лет так и произошло. Изменился мой родной Омск!.. Я побывала и в Новосибирске, и в Москве, неожиданно открыла для себя притягательность здешнего интеллектуального поля. Такого общения на русском языке мне в Израиле очень не хватает, ведь там чаще приходится общаться на иврите. У нас многие думают, что Россия и Израиль чуть ли не страны-побратимы. Но, оказывается, в России не так много информации об Израиле. Наверное, поэтому мои лекции о Земле обетованной были интересны российской публике. От этой поездки я получила заряд энергии для жизни и творчества.

- Сколько времени вам понадобилось, чтобы вы смогли свободно общаться на иврите?

- Я уехала, абсолютно не зная иврита. Не имея способностей к языкам, искала всевозможные способы альтернативного изучения. Узнав, что многие люди слушали радио и вдруг заговорили на иврите, я перестала читать русскоязычные книги, газеты и года три не выключала радио на иврите. Нормально общаться на бытовом уровне я смогла года через три-четыре. Но оставалось так называемое давление в голове: когда говоришь и слушаешь 2-3 часа иврит, то, как бы ни было интересно, хочется встать и уйти. Это прошло только лет через пять. Сейчас я свободно разговариваю на любые темы, пишу, читаю.

- Что, кроме радио, помогло в изучении языка?

- Я вообще люблю учиться, поэтому занималась на всех курсах, которые были бесплатными или недорогими. Я окончила курсы красоты для женщин, курсы по истории Иерусалима, режиссерские, компьютерные... И везде, где только можно, улучшала свой иврит.

- Как складывается судьба вашего сына? Сохранил ли он русский язык?

- Сыну уже почти восемнадцать. Он оканчивает школу и пойдет в армию, как любой израильский юноша. Я рада, что Антон прекрасно владеет русским. Вначале я хотела разговаривать с ним на иврите, но он сказал, что дома хочет говорить по-русски. И был прав. Сейчас в Израиле у выходцев из разных стран наблюдается общая тенденция - сохранять язык и культуру страны, из которой они приехали. И, к счастью, в нашей стране это очень поощряется.

Источник: peoples.ru