Ксения Филиппова рассказала о том, как проходила кастинг на улице, почему хотела сбежать от Быкова во время съемок домой, а он выдал ее замуж за поклонника, и о том, что не стала актрисой, чтобы не играть зайчиков в театрах.
Мы продолжаем серию интервью с детьми-актерами, сыгравшими в старых советских фильмах. На этот раз у нас в гостях Ксения Филиппова, та самая «Железная кнопка» из фильма Ролана Быкова «Чучело».
— Ксения, в этом году фильму Быкова 30 лет. Как сложилась ваша судьба после такого мощного актерского старта?
— Я снялась в Киеве, на киностудии им. А. Довженко, в фильме «Тройка». Потом меня много куда приглашали, но пробами все и заканчивалось. Ролан Быков всем детям-актерам после «Чучела» сделал так называемую прививку от звездной болезни. «Вас будут приглашать на другие роли, журналисты будут писать о вас хвалебные статьи, поклонники начнут просить автографы, но вы имейте в виду — к вам это никакого отношения не имеет», — сказал Быков. У меня в голове это так засело, что я подумала: для всех я все равно останусь «Кнопкой», так зачем идти в актрисы, если придется играть зайчиков на детских утренниках?
Поэтому я пошла поступать в МГУ на отделение филологии, но на этом факультете как раз в год моего поступления добавили экзамен по «несъедобному» для меня предмету, что-то типа географии, и я решила не рисковать. Сдала документы в МГИМО, где тогда приоткрыли двери для людей «с улицы». В итоге поступила на экономический факультет. До кризиса 1998 года работала в банке, потом занималась рекламным бизнесом, а сейчас тружусь в маленькой частной картинной галерее.
— И совсем не жалеете, что не стали актрисой?
— Как сложилось, так сложилось. Я рада, что у меня был такой опыт, но своей нынешней жизнью довольна. Работа в этом фильме подарила мне общение с Быковым. Я ведь потом еще и в его фонде четыре года работала. Сначала переводчицей, а потом в рекламном отделе. Все случайно получилось. Окончив институт, я забежала в гости в его фонд. Мы стали общаться, он все спрашивал: «А что ты можешь? Чему тебя научили? Не хочешь у меня поработать?» Стоит ли говорить, что я с огромной радостью к нему пошла! Быков был такой доминантной фигурой, в любом обществе держал внимание. А дома меня всегда восторгала его влюбленность в жену. Он мог, не смущаясь окружающих, прямо на улице встать перед ней на колени, поцеловать руку. Мы поддерживали с ним отношения до его ухода из жизни.
— А правда, что Быков устроил вашу личную жизнь — передал письмо от поклонника, который потом стал вашей второй половинкой?
— Да, это целая «Санта-Барбара» (смеется). Ролан Антонович после съемок нам, детям, сказал: «Письма к вам приходят мешками, даже солдаты пишут. Но я их вам не передаю, рефрен у всех один: «Давайте познакомимся». Хочу отдать только одно письмо — от ученика 11 класса, адресованное Кнопке, которое мне понравилось. Оно от взрослого, разумного человека». Когда я его прочитала, некоторые вопросы меня в тупик поставили. Например, там был такой: «А как вы думаете, зачем в фильме оркестр? Явно, что он там играет какую-то свою роль?» Мне пришлось еще и с мамой советоваться, чтобы правильно ответить.
Оказалось, что автор письма учился на втором курсе института, а подписался 11-классником, чтобы не спугнуть меня своей взрослостью. Мы начали переписываться. Потом он приехал ко мне из Петербурга, где жил, с большим букетом цветов, мы познакомились. Мне было 14 лет, ему 20. У всех девчонок в школе тогда были ухажеры одноклассники, а у меня — взрослый. Он стал часто приезжать ко мне в Москву на поезде. Если был утренний рейс, дремал на лавочке, чтобы не будить меня своим ранним визитом. А через четыре года мы поженились. Я, конечно, еще сомневалась, но родители раньше меня поняли, чем все это закончится. Я хотела Быкова к нам на свадьбу посаженным отцом пригласить. Но он тогда был депутатом и времени найти не смог.
— На вашу роль Быков звал Мальвину — Татьяну Проценко, но после ее отказа выбрал вас. В фильме вообще было много «блатных» детей: дочь Пугачевой — Кристина Орбакайте, отчим Быкова — Всеволод Санаев, сын Кустинской — Дмитрий Егоров. Как вы попали в эту компанию без связей?
— Ой, я и сама не знаю, как Быков меня разглядел. Все было очень банально: приехал к нам в школу помощник режиссера, спросили, кто хочет поехать к Быкову на пробы. Захотело полшколы, поэтому на кастинг, который проходил на улице у большой клумбы, приехало немыслимое количество школьников. Всем сказали встать в шесть рядов. Я скромно стояла в пятом. Ролан Антонович внимательно прошелся мимо нас, а потом меня попросили приехать на фотопробы.
— Кристина Орбакайте сыграла в фильме Лену Бессольцеву и рассказывала, что после съемок так подружилась с Никулиным, что называла его только дедушкой, а он ее внучкой. Вы подружились со своими сверстниками?
– До конца школы дружила с Кристиной, Мариной (Мотя, одноклассница Лены Бессольцевой. — Авт.) и с Димой Сомовым (Дмитрий Быков. — Авт.). На все дни рождения мы ходили друг к другу в гости.
А Кристина тогда была очень простой девчонкой. Без звездных закидонов, жила с бабушкой. С мамой виделась только по праздникам. А так у нее все было как у всех советских детей: школа, музыкалка, друзья-подружки. Но после окончания школы все разошлись, замуж повыскакивали. Правда, много лет спустя, когда снимали фильм, посвященный «Чучелу», мы все собрались дома у Лены Санаевой, но говорить особо уже было не о чем.
— Что для вас было самым сложным на съемках?
— Сложно было собраться. На площадке в перерывах мы хохотали, дурачились, рассказывали анекдоты, а тут надо было плакать по-настоящему. Быков нам сразу дал понять: «Я вам не буду глицериновые слезы делать, сами будете у меня реветь и все через себя пропускать». Он так нас гонял, так жучил! А снимали тогда на пленку, каждый метр которой стоил больших денег. Быков, конечно, с нами намучился тогда сильно, но знал, ради чего.
— Ингеборга Дапкунайте вспоминала, что Никита Михалков бил ее по щекам на съемках «Утомленные солнцем», чтобы ее слезы были настоящими. С вами Быков применял этот метод?
— Нас никто не бил. Мы закрывались с ним в отдельной комнате, долго и настойчиво о чем-то говорили. И за это время он приводил человека к состоянию «харакири». Когда мы выходили от него, глаза сами были на мокром месте. У меня даже был момент, когда в самом начале съемок я решила сбежать с площадки. Я была такой домашней девочкой. А тут в другой город надо было поехать, без родителей, народ незнакомый, и я всем объявила: «Все, я уезжаю». Быков два часа со мной беседовал. Родителей пугал, мол, неустойку заплатите, если ваша дочь уйдет. Родители были готовы и на это. Но слава Богу, все обошлось, я осталась.
— В те времена многие дети в кино зарабатывали больше родителей...
— Нам платили по 120 рублей, столько же получали на своих предприятиях и мои мама с папой. Но поскольку родители все мое детство, когда я просила у них купить мне собаку, отвечали, что на это нет денег, то когда я получила свои первые честно заработанные, сказала: «Теперь деньги есть!» И купила спаниеля, который стал моим другом на 16 лет. Остальное ушло просто на жизнь.
— Ксения, а как муж и сын относятся к вашему прошлому?
— Муж до сих пор не может мне объяснить, что ему в голову стукнуло и почему он решил мне письмо написать. А сын, наоборот, фильм хорошо знает и, как мне кажется, даже гордится мною. А я фильм и сейчас редко, но смотрю. У меня такое ощущение, что я каждый раз вижу его разными глазами. Местами кажется — фильм не современный, да и дети так не говорят сейчас. А потом думаешь: «Мы тогда были другими». Сама я, когда смотрю, то некоторые сцены в фильме до сих пор душу выворачивают. Особенно там, где Кристина кричит: «Нельзя бежать, нельзя бежать!» У нее там слезы так брызжут из глаз, что когда я это вижу, сама плачу.
Источник: peoples.ru
